красивой краской красно

я нарисую раны

и закричу ужасно

взорвав вокруг стаканы

проткну глаза кистями

повешусь на мольберте

творцу с его страстями

недалеко до смерти

о как себе я дорог

как образ эстетичен

страданий целый ворох

и даже труп трагичен

ведь и перед могилой

я принимаю позы

хоть в мастерской унылой

лишь зеркало льет слезы